«Когда в шесть утра мне предложили водки, подумал, что белорусы — очень сильные люди».
Мария родом из белорусского города Гродно, Сальваторе — из итальянского поселка Сан-Джорджо. Они встретились на велосипедной дорожке где-то в Сицилии и полюбили друг друга. Потом были несколько счастливых лет в Италии, переезд в Беларусь и идея открыть бизнес в областном центре. Идея воплотилась — в печи, которой здесь сильно гордятся, трещат дрова, из динамиков хрипит Адриано Челентано. Хозяева присаживаются за деревянный стол и начинают свой рассказ о еде, любви и любви к еде.
Клининг, Сан-Джорджо
В свои 20 лет Мария решила подучить итальянский и заодно подзаработать. Отправилась к сестре в Италию. Та на чужбине прошла киношный путь: трудилась на уборках, потом художественно наращивала ногти и выигрывала конкурсы профессионального мастерства, но в итоге принялась рисовать картины, даже получив признание.
Мария начинала с клининга. Привыкала с сицилийскому г. п. Сан-Джорджо с населением в 3 тыс. человек, учила язык, а вечером проветривала мозг катанием на велосипеде. Там ее и заметил местный пиццайоло Сальваторе Сальмери.
Непосредственно знакомство состоялось на свадьбе сестры. Впоследствии Сальваторе стал в прямом смысле слова подкатывать к Марии — на велосипеде во время вечерних прогулок. Потом написал в Facebook. Сестры говорили итальянцу: «Сальваторе ты, Сальваторе, она для тебя слишком красивая!»Но повар все равно настаивал на этих отношениях.
За неделю переписка вместила в себя 15 тыс. сообщений. Мария тренировала итальянский язык и устраивала личную жизнь.
Пармезан, детский труд
Отец Сальваторе — профессиональный повар. После войны жизнь была бедная, оттого он отправился за лучшей долей в Германию. Там работал на фабрике, которая производила клей. Правда, работал без особого удовольствия. Хорошо, что нашлись друзья. Они помогли устроиться на круизный лайнер. Итальянец учился готовить и смотрел на Америку и Индию за бортом.
После возвращения на родину Сальмери-старший поездил по стране, а потом принял твердое, как пармезан, решение осесть в родных местах и открыть собственное дело. Собственно, последние 30 лет счастливо его ведет.
Отец — человек другого времени. Детей у него было четверо: две девочки и два мальчика. К девочкам относились попроще, а мальчики после школы в обязательном порядке шли работать. Раньше детский труд не был особо запрещен. Хотя это способствовало развитию в сыновьях ответственности и трудолюбия.
С 16 лет Сальваторе начал понемногу готовить. В 18 — устроился работать пиццайоло. Сейчас ему 43 года. То есть со стажем все хорошо.
Губка, царапины
Отец при всей своей строгости наказал Сальваторе всего один раз. Хотя повод был весьма существенный. В семье только-только появился автомобиль — на то время большая редкость. И вот в какой-то момент отец наказал своим младшим детям помыть транспорт.
Сальваторе было 7 лет, его сестре — 9. Один соседский мальчик предложил помочь. Он проявил наибольшую ответственность и принес жесткую металлическую губку: типа с нею всякая скверна быстрее отпадет…
Идея была явно так себе. Когда отец пришел и увидел украшенную обильными царапинами машину, старшие дети быстро все поняли по его взгляду и технично убежали. Остался один Сальваторе. Ему и прилетело больше всех. Машине к тому моменту было всего-то две недели.
Покраска стоила дико дорого. Сицилиец задумывается и говорит, что в переводе на нынешние деньги она обошлась примерно в тысячу долларов.
Африка, анархия
Сальваторе жил себе спокойно на Сицилии и ничего не знал о Беларуси. В принципе, это не самое полезное знание для среднестатистического итальянца. Правда, был друг, которого каким-то ветром занесло в курортный Брест. Тот вернулся на эмоциях и сказал, что белоруски — вообще огонь.
Сальваторе убедился в этом самолично. Потому после года встречаний решил сделать все по красоте и позвать Марию в жены. Был темный вечер, балкон на впечатляющих 40 «квадратов», дующий со стороны Африки ветер, кольцо и преклоненное колено. Мария долго думала (аж минуту) и ответила согласием.
Естественно, надо было показаться на родине жены. Родина жены — уютный город Гродно. Когда билеты были куплены, Мария принялась готовить чужеземца к Беларуси. Первым делом дала установку не смотреть на других женщин. Сальваторе исполнил.
Другое важное правило поведения в Беларуси — переходить дорогу только на светофоре. Потому что в Италии с этим делом полная анархия.
Макарошки, Крещение
Мария научила мужа: если угощают, проявляй уважение и соглашайся. В итоге Сальваторе — отнюдь не любитель жирной пищи — ел оливье ее мамы, сало, драники. Недельный отпуск в Беларуси обернулся пятикилограммовой прибавкой в весе.
Итальянец чистосердечно признается, что до сих пор не может понять белорусского холодца, сырых крабовых палочек, которые идут в пищу без обработки, и совмещения в одной тарелке макарошек с сосисками. Говорит, в Италии такого никто себе не позволяет. Разве что только дети.
Что до пусть и не самой суровой отечественной зимы, то тут ожидаемо были приключения. Сальваторе появился в Гродно под Крещение. Утеплялся самым честным образом. Купил кроссовки без дырочек, чтобы тепло не уходило, джинсы тоже без дырочек, байку и куртку. Правда, куртка оказалась неубедительной для гродненского минуса. Пришлось бегать в местные магазины и добавлять в гардероб более теплые вещи.
Гродно, аллергия
Помимо наращивания килограммов и отпускания комплиментов красивому и местами натурально величественному городу Гродно, Сальваторе периодически включал профессионала.
Они с Марией ходили по многим заведениям, пробовали пиццу. Итальянец стал думать, что, возможно, когда-нибудь они смогут открыть заведение и здесь. Все-таки Гродно — достаточно большой город. Много людей, большая проходимость, есть спрос. Можно пробовать.
При этом в плане продукта ничего суперинтересного Сальваторе не обнаружил.
В Сан-Джорджо у молодой семьи были недвижимость и участие в семейном бизнесе, но они взяли и уехали. Спрашивается: почему?
Причина номер один. Хотели открыть что-то свое. А кого-то удивить в Италии пиццерией сложно. Да и смысла нет. В их округе, где живет примерно 30 тыс. человек, работает что-то вроде 200 заведений.
Причина номер два. Она основная и кроется в двух детях. Со стороны Африки шел ветер, который нес с собой очень много пыльцы. У сына была постоянная аллергия. Доктор посоветовал сменить место обитания.
Маркетинг, четвертое место
Сальваторе работает крайне молниеносно. Быстро раскатывает тесто, которое месит как-то очень секретно и никому не светит его состав, компонует пиццу и отправляет ее в печь, откуда она очень скоро попадает на стол. Такое ощущение, не проходит и пяти минут.
Свою печь владельцы бизнеса позиционируют как единственную дровяную в белорусских пиццериях. По крайней мере так сказал производитель. Мол, пара есть в России, а в Беларусь еще не возили. Она хороша своим умением держать высокие температуры и способствовать вкусу.
До переезда в Гродно жена предложила сицилийцу поучаствовать в каких-нибудь соревнованиях. Да, это была часть маркетинга, чтобы потом представлять достижения супруга для продвижения заведения. Но в итоге Сальваторе действительно поехал на чемпионат Италии по приготовлению пиццы. И среди 80 профессиональных пиццайоло занял четвертое место.
Водка, ‘O sole mio
Сицилийцу не хватает солнца и моря. В Сан-Джорджо их дом располагался в 600 метрах от береговой линии. Нельзя ездить на катере рыбачить в море.
К слову, о рыбалке. Однажды сицилийцу предложили опробовать белорусскую. Поехали с друзьями. Шесть утра. Тишина. Товарищ предложил для разогрева 200 граммов водки.
— Когда увидел перед собой стакан, подумал: здесь живут очень сильные люди. Человек сказал: «Это нам на удачу». Потом наш друг выудил щуку — большая такая рыба — и стал кричать: «Сачок, сачок!» Мало того что я ничего не понимал из-за незнания языка, так еще и не сильно соображал после водки. Странный был день. Тогда я впервые спел ‘O sole mio в Беларуси. Спал мало, пил много, пел.
Потом Сальваторе вспоминает курортное место, где вырос, и говорит, что, несмотря на все туристические стереотипы, мафии там нет. Мол, мафия может обитать только в денежных местах, а на Сицилии денег нет. Так что вся она в больших городах.
Санстанция, $100 тыс.
Мария рассуждает о бизнесе в Италии. Говорит, срываться с родных мест мужа все равно не было смысла. Плюс в стране большие налоги. Заведение на $100 тыс. можно отбить лет через пять.
Да, начать бизнес там проще. Санстанция не отличается белорусской строгостью. Но открыться в Италии стоит $100 тыс. А в Гродно обошлись $70 тыс. В бизнес наполовину вошла семья подруги Марии. В итоге благодаря помощи партнеров не было особых проблем в плане строительства.
Теперь, после открытия, рабочий расклад следующий. Сальваторе занимается исключительно кулинарным творчеством. Ну и исполняет роль «витрины». Не во всех областных центрах можно пробовать пиццу от сицилийца. От белорусской действительности его ограждают Мария и ее подруга Анастасия, которые занимаются поставками и всеми документами.
Мясо, дикий квест
Требования, естественно, выставляет Сальваторе. И требования эти довольно серьезные. Настолько, что в дикий квест превращается практически каждая поставка.
Сицилиец перепробовал все местные продукты. В итоге решил сконцентрироваться на итальянских. С его родины в Беларусь едут мука, дрожжи, консервация, травы. Тяжело привезти мясные изделия. Да и не надо: себестоимость продукта повышается. Тем более Сальваторе признал гродненское мясо. Частично доверяет и местным овощам.
Средний чек своего заведения устроители бизнеса разбивают на двух посетителей. По плану это большая пицца и два пива — примерно 35 рублей.
Итальянец пусть и не говорит толком по-русски, но привыкает к белорусскому укладу.
— Жить в маленьком городе, где каждый знает друг друга, конечно, проще. Но в Гродно люди на самом деле добродушные, правда, долго раскрываются. Всем нужно давать время.
так а пиццерия его как называется?